Если человек раскаивается в каком-то грехе, но знает, что и после исповеди не хватит сил с ним окончательно справиться, нужно ли в таком случае снова исповедовать его или во всем этом есть какое-то лукавство перед Богом? Помогите пожалуйста разобраться.

Уважаемая Наталия!

Тут два разных вопроса. В раскаянном и уже испове­данном грехе каяться еще раз не надо, иначе это будет наше неверие в силу таинства исповеди, то есть неверие в то, что Господь простил, разрешил нам данный грех, невзирая на все наши личные ощущения и на то, что внимание священника, может быть, было не таким, как бы хотелось. Мы не можем ставить действительность таинства в такую зависимость от на­ших субъективных о нем переживаний, потому что тогда фак­тически после каждой исповеди нас будут терзать мучитель­ные и ненужные рефлексии: а все ли я так сказал? а так ли батюшка все понял? а достаточно ли мое миросокрушение? И второе, третье, десятое... Это будет такой порочный круг, из которого не выйти. Поэтому нужно твердо верить: то, что на исповеди было сказано неприкрыто, недвусмысленно, не зама­зано словами, Господь нам простил.

 

Другое дело, когда мы каемся в том грехе, в котором у нас нет уверенности, что мы отстанем от него завтра же. Опять же, здесь нужна трезвость подхода. Бывают грехи, которые в горес­ти души вдруг так оживут ужасом совершенного, что мы твердо знаем, что никогда больше к ним не вернемся, — так это страшно. А бывают страстные, греховные привычки, о которых так не скажешь. Каждый, кто имеет пристрастие к табакокурению, знает, что он не может поручиться в том, что завтра или через неделю, даже при самых благих намерениях, снова не потянет­ся к сигарете. Иной раз он даже не может поручиться, что зав­тра же начнет бороться с этой греховной привычкой. Человек раздражительный не может обещать у Креста и Евангелия, что уже сегодня, выйдя из храма, он станет ангелом кротости.

 

Но ведь можно обещать другое. Можно подходить к ис­поведи с внутренней готовностью: да, Господи, я с этим гре­хом бороться буду, но я сознаю свою немощь и знаю, что если Ты не поможешь, то не только завтра, а и через год ничего не произойдет, и еще я сознаю, что этот грех чужероден мне, это не я, не часть моего существа, и примириться с ним, привыкать к нему нельзя. Поэтому я исповедовал его и буду исповедовать впредь с тем, чтобы в конце концов от него избавиться.

Помоги Господь!